аспирант с 01.01.2024 по настоящее время
Истра, г. Москва и Московская область, Россия
ВАК 12.00.02 Конституционное право; конституционный судебный процесс; муниципальное право
ВАК 12.00.10 Международное право; Европейское право
ВАК 12.00.12 Криминалистика; судебно-экспертная деятельность; оперативно-розыскная деятельность
ВАК 12.00.14 Административное право; административный процесс
УДК 34 Право. Юридические науки
ГРНТИ 10.07 Теория государства и права
ББК 60 Общественные науки в целом
В статье анализируется значимость пропаганды и информационной борьбы в условиях Первой мировой войны ХХ века, исследуется комплекс мероприятий, направленных на борьбу с дезинформацией, который являлся одним из направлений государственной политики в Германии в годы Первой мировой войны XX в. При проведении исследования приме-нены хронологический, проблемно-аналитический и системный методы. В статье исследуется нормативно-правовая база борьбы с дезинформацией в Германии, а также анализируется организационно-правовое обеспечения противодействия дезинформации в период Первой мировой войны ХХ века. Проанализирована необходимость и эффективность пропаганды в ходе Первой мировой войны, в ходе которой впервые была использована дезинформация с целью сломить боевой дух войск противника. Проанализированы ранее не опубликованные делопроизводственные документы Министерства иностранных дел Российской империи, отложившихся в фондах Архива внешней политики Российской империи (АВПРИ). Дана оценка эффективности работы государственных структур, организованных в различных немецких министерствах, которые создавались с целью борьбы с растущей дезинформацией, как на территории Германии, так и за рубежом. Исследована необходимость и порядок образования специальных отделов, созданных при Министерстве внутренних дел Германии. Обновлена проблематика организационно-правового обеспечения противодействия дезинформации в Германии в условиях широкомасштабного военного конфликта.
право, история государства и права, первая мировая война, доступ к информации, пропаганда, дезинформация, военная цензура, Военное министерство
Право на защиту и доступ к информации является одним из ключевых аспектов существования государства. Независимо от формы правления, государство всегда стремится к установлению ограничений и контролю потоков информации, чтобы не только поддержать моральные ценности и патриотизм населения, но и не допустить распространения сведений, которые могли бы пошатнуть общественный настрой населения или авторитет правящих государственных структур. Обеспечение поддержки населения и сохранение общественного порядка, особенно в условиях военного времени, зависит от эффективного механизма противодействия распространения дезинформации.
Организационно-правовое обеспечение механизма противодействия дезинформации в каждом государстве имеет свои характерные черты, которые напрямую зависят от особенностей правовой государственной системы, а также политических и социальных реалий страны.
В период Первой мировой войны Германия столкнулась с проблемой растущей дезинформацией, которая использовалась как внутри страны, так и за ее пределами.
В условиях начавшихся военных действий, германскому правительству требовалось не только мобилизовать население, поддерживать боевой дух армии и контролировать поток сведений, не допустить утечек стратегически важной информации, но и координировать всю государственную структуру ради военных успехов, что обусловило потребность создания централизованной государственной системы управления информацией.
Правительство Германии за годы Первой мировой войны создало целостную структуру правового и организационного противодействия дезинформации, способную представлять и защищать интересы государства и общества в русле проводимой национальной государственной политики.
Организационно-правовое обеспечение противодействия дезинформации в Германии отличалось рядом особенностей: принятием военного цензурного законодательства, как чрезвычайной государственной меры, способной быстро остановить всплеск распространения секретных данных, обширной информационной пропагандой и государственным контролем средств массовой информации.
Действовавший накануне начала Первой мировой войны, Имперский закон о прессе (Reichspressegesetz), принятый 1 июля 1874 г. во время правления кайзера Вильгельма I устанавливал лишь общие правила для печати. «Нормы закона о прессе не предусматривали прямую цензуру, но позволяли ограничивать публикации в прессе, которые угрожали общественному порядку или интересам государства» [1]. Нормы Имперского закона о прессе не содержали указание о предварительном разрешении публикаций, кроме обозначения имени и адреса на титульном листе. «Местным полицейским учреждениям, которые занимались цензурой в прессе, было вменено запрещение произведений печати, в которых содержались социалистические мотивы, направленные на ниспровержение государственного и общественного строя и способствовавшие угрозе общественного спокойствия» [6].
Указанный закон в условиях военного времени не обеспечивал необходимый уровень контроля и безопасности за почтовой перепиской, прессой и другими средствами массовой информации.
В связи с возросшим объемом военной информации и ростом военного шпионажа, требовалось принять оперативную меру усилия контроля над ней.
13 августа 1914 года Военным министерством Германии с целью строгого контроля над информацией, касающейся военных действий и государственной безопасности, был утвержден Военный декрет о военной цензуре. В Германской империи до конца Первой мировой войны отсутствовал единый нормативно-правовой акт, регулирующий цензуру, в основном, принимались военные и административные указы, а также чрезвычайные положения, позволяющие властям контролировать публикации в прессе и литературе.
Пресса в Германии стала «четвертым оружием», инструментом пропаганды, а цензура - инструментом контроля и ограничения свободы выражения мнений.
С помощью прессы поддерживался интерес населения не только к важнейшим политическим и военным событиям, но и раскрывались биографии жизни руководящего состава армий, описывались подвиги многочисленных героев войны, раскрывались факт о неудачах противника, публиковались сведения, которые могли бы поддержать дух населения, разъяснялись элементарные сведения из военных стратегий и тактик, которые облегчали читателю понимание боевой обстановки, опровергались лживые и злонамеренные измышления в иностранной прессе.
Американский журналист Джон Больдерстон в газете «Букарестъ» в 1915 году опубликован данные относительно сумм, затраченных Германией на пропаганду в различных странах. Так, «общая сумма, выданная германский Министерством иностранных дел на пропаганду, равнялась 1815000000 франков, среди них было выделено на США 375 млн, на Турцию 350 млн, Голландию 50 млн франков» [2].
По другим источникам, например, из запроса, внесенного в Рейхстаг оппозицией германской социал-демократической партией, «германское правительство израсходовало в течение двух лет войны 250 миллионов франков на подкуп органов иностранной печати» [5].
География германской пропаганды была обширной. Так, в сообщениях от иностранных агентов неоднократно указывалось на разрушительное общественное влияние германской пропаганды.
Летом 1915 г. императорская государственная миссия в Нидерландах сообщала, что местное население подвержено влиянию немецкой агитации через бесплатные издания с негативной информацией о России, «враждебно-настроенное издание под названием «Положение», имевшее характер дешевого популярного листка, раздаваемого притом даром сотнями экземпляров» [12].
В 1916 г. из Ниццы писали о том, что «один из наших доброжелателей обратил внимание на серьезный вред, приносимый русскому делу на Балканах отзывами нашей печати. Наши враги с радостью пользуется всем, что может подорвать веру в нравственное единство и крепость России. Этому содействуют многие отчеты с заседания Думы и Военно-Промышленного комитета, нападки против МИД и заграничных представителей, которые перепечатываются без комментариев германскими органами.» [11].
Российской посольство в Париже в 1916 году сообщало о попытке противостояния германской пропаганды: «Здешний «Парламентский Комитет Пропаганды за «Границей» обратился с сообщением, что названным комитетом, при материальных поддержке Французского Министерства иностранных дел, недавно предпринята попытка издания иллюстрированного журнала в видах противодействия многочисленным видам Германской пропаганды.» [9].
«Швейцария подобно другим нейтральным странам, и даже в большей степени, чем некоторые из них, подверглась воздействию германской пропаганды, организаторы которой направили все на свои усилия в сторону печати. Воздействия на последнюю, выразившиеся в непосредственном субсидировании наиболее податливых органов, в даровой информации по отношению к более щепетильным и, наконец, в присылке дарового литературного материала из Германии, что могло не дать желательных германскому правительству результатов. По утверждению осведомленных кругов германскими правительствами, из общей сложности на это предприятие потрачено 20 млн марок.» [4].
«В швейцарской немецкой печати довольно часто распространяются ложные и оскорбительные сведения о России.» [7].
«Вера в могущее значение печати как средства воздействия на умы и на моральное состояние не только населения Германии и её союзников, в особенности на нейтральные страны, как правительство так и частные организации не щадят сил и средств, чтобы дать ей самое широкое распространение, пользуясь для этого быстро организованными центрами германской пропаганды, раскиданной по всему земному шару.» [3].
Видимым проявлением германской пропаганды стало распространение в нейтральных странах, которые прямо не участвовали в военных действиях, немецких газет гораздо больше, чем любых других, например, английских и французских.
При этом в германских газетах содержались только публикации, которые могли быть истолкованы исключительно в пользу германского правительства. Например, статьи, которые касались высшего командования, никогда не подвергались малейшей критике и принимались без каких-либо оговорок. Из всего содержания германских газет, «только вопросы, которые касались продовольствия, допускали оценку и комментарии, при этом сообщения о внутреннем состоянии страны носили ограниченный характер, однако всесторонне освещались вопросы о состоянии заграничных стран» [3].
С целью расширения государственной цензуры, 4 октября 1915 года имперским германским правительством, с одобрения Рейхстага, был принят Закон о военной прессе (Kriegspressegesetz), который давал право цензурировать не только публикации военного характера, но и гражданские издательства средств массовой информации за пределами театра боевых действий [1]. Публикации в прессе, постановки в театрах, трансляции кино и издание книг, стали возможны только после предварительного одобрения цензурных органов. Государственная цензура стала централизованно осуществляться через Военное министерство. Принятый закон значительно усиливал контроль государства над средствами массовой информации во время Первой мировой войны, включая новости с фронта и письма солдат, имея полномочия удаление части или изменения информации перед публикацией [1].
Цензура контролировалась в штабах военных округов, где каждые 2-3 дня разрабатывались циркуляры, в которых были определены следующие условия: о чем запрещено сообщать, как относится к возникающим более крупным государственным вопросам, какие статьи, появляющиеся в прессе следует перепечатывать и комментировать [3].
«Насколько известно германский штаб в целях внушения своему обществу и противнику, тех или иных убеждений, желательных для германской главной квартиры и направленных для скрытия своего плана действий, прибегает к руководству официальными и наиболее видными органами печати, указывая для этого программу, согласно которой надо объяснить те или другие события.» [8].
Германское правительство имело официальный печатный орган - издание «Norddeutsche Allgemeine Zeitung» (Северо-немецкое объединение газет), который публиковал не только прямые правительственные приказы, но и первым в официальной прессе излагал мнения на важнейшие международные события [3].
В структурах Военного Министерства, Министерства внутренних и иностранных дел, были учреждены особые отделы, которые выполняли задачи по организации и контролю цензуры и пропаганды.
Самым гласным среди таких подразделений стало Военное бюро печати, организованное при Военном министерстве, которое выполняло функции по выпуску обязательных распоряжений для органов печати в следующих изданиях: «Nachrichten der Ausikndepresse» («Новости зарубежной прессы»), «Korrenpondens» («Корренспонденция»), «Neuу Korrenpondens»(«Новая корренспонденция») [3].
Подписка гражданских печатных типографий на одно из трех вышеуказанных изданий являлась обязательной. В бюро ежедневно производился прием представителей печати с участием представителей различных министерств, где разъяснялись сообщения о взглядах правительства на те, или другие события. Такое постоянное общение с деятелями прессы предполагалось рассчитывать на то, чтобы создать впечатление, будто вообще не существует запретов на публикации, а разъяснения носят консультативный характер.
Германское Министерство внутренних дел также издавало несколько разъяснительных пропагандистских листков, самым известным из которых являлось «Nachrichtendienet fur Ernahrungefragen» («Информационная служба по вопросам продовольствия») [3].
Принятые меры способствовали формированию единой позитивной картины войны в прессе, способствовали поддержанию морального духа населения и ограничивали право на информацию, усиливая пропаганду, наиболее проявляемую в прессе, как единственном источнике осведомления во время войны.
Активной пропагандисткой работой занимались не только государственные структуры, но и частные коммерческие предприятия, среди которых выделялась деятельность информационного агентства «Агентство Вольфа», которое находилось всецело под правительственным контролем. Являясь крупнейшим информационным агентствам в стране, оно служило «одним из главных орудий воздействия на умы строгими подборами, окраскою, а иногда и измышлениями сообщенных им сведений извне» [3].
«Агентство Вольфа» имело свои корреспонденции в Берне, Копенгагене, Роттердаме и Амстердаме и установило безпроволочное телеграфное сообщение с Испанией и Америкой [3]. Официальные сообщения о военных действиях излагались с умелой осторожностью, неприятельские сообщения печатались большей частью без поправок иногда лишь с пропусками, в случае крупных неудач, при этом мелкие военные неудачи в прессе не замалчивались.
Пропаганда германской идеологии заграницей была сосредоточена в особом отделе – «Zentralstelle fur Auslandsdienst» (Главном управление по внешней службе), созданном при Министерстве иностранных дел. Указанный отдел занимался поставкой «готового материала» для пропаганды в нейтральных странах, а также цензурой фильмов, которые только после предварительного просмотра получали разрешение на показ кинолент в кинотеатрах.
Пропагандистская германская деятельность пронизывала не только официальную печать, искусство, но и проникала в спортивную культуру, так в качестве демонстрации силы национальных спортсменов и превосходства нации германские политики использовали в качестве инструмента пропаганды Олимпиаду, проводимую в Германии в 1916 г. [13].
Доступ к информации населения Германии стал «сложной и строго обдуманной машиной, которая двигалась германцами, чтобы работать над умами и сознанием как своего населения, так и нейтрального» [3].
Указанные жесткие контрольно-цензурные меры вызывали недовольство среди населения и порождали политическую нестабильность.
Так, например, на заседании главной комиссии Рейхстага, 27 августа 1917 г. обсуждался внесенный партиями национал-либералов и социал-демократов проект обращения к императорскому канцлеру об отмене политической цензуры в Германии и восстановлении свободы слова и собраний. Лидером социал-демократов Г.Г. Дитманом были приведены «ряд случаев, когда военные власти нарушали право собраний в борьбе с движением в пользу мира, в то время как пангерманской пропаганды открыты все ворота в армии. Цензура беспощадна по отношению к партийным и профессиональным органам независимых социалистов, в одном случае была нарушена даже депутатская неприкосновенность. Редакторов радикальных социалистических газет арестовывают и посылают на фронт [10].
После окончания войны и падения Германской империи в 1918 году в период Веймарской республики, цензура стала менее формальной, однако государство сохранило некоторые ограничения, особенно на материалы, связанные с коммунистами, националистами и другими общественными движениями. Германская демократия в это время давала больше свободы слова, но политическая нестабильность в стране сказывалась на положении свободы слова.
За период Первой мировой войны законодательство в сфере противодействия дезинформации в Германии постепенно смещалось от военной цензуры к более либеральному подходу в Веймарской республике, с сохранением возможности ограничений в условиях угрозы безопасности и общественного порядка до тотальной партийной идеологической цензуры с подавлением свободы слова.
Германское правовое и организационное обеспечение противодействия дезинформации в годы Первой мировой войны представляло собой упорядоченную, централизованную систему, включающую жестко регламентированную цензуру, идеологическую пропаганду и репрессивные меры для борьбы с дезинформацией, рост которой был вызван военным временем и условиями войны. Государственная система противодействия дезинформацией была направлена на централизованный контроль над информацией, предотвращение распространения ложных и враждебных сведений, поддержку морального духа населения и армии и желанием создать единое общественное мнение вокруг целей войны.
Противодействие дезинформации в Германии в 1914-1918 гг. носило превентивный характер, направленный не только на борьбу с уже свершившимся фактом разглашения преднамеренно лживой информации, а включало в себя обширную международную систему предупреждения и пресечения подобных проявлений.
Пропаганда от стратегического инструмента поддержания национального единства и мобилизации общества на военные усилия, стала к 1930-1940 гг. ХХ века не просто системным ограничением свободы слова в Германии, а частью государственных репрессий, направленных на укрепление режима и уничтожения инакомыслия.
Однако несмотря на создание в Германии за годы Первой мировой войны эффективной системы контроля и управления информацией, принимаемые меры не смогли оказать решающего влияния на исход военных действий, и поражение страны в ходе вооруженного конфликта.
1. Архив «Reichsgesetzblatt». [Электронный ресурс]. URL: https://www.reichsgesetzblatt.de/D/RGBl-D/1920/index.htm.( Дата обращения 15.06.2025 г.)
2. Вырезка статьи из газеты «Бухарестъ»//Архив внешней политики Российской империи. Ф. 140 О. 477. Д. 812. Л. 9
3. Доклад об организации в Германии пропаганды посредством печати. // Российский государственный военно-исторический архив. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1484. Л. 110
4. Записка о германской пропаганде в Швейцарии.// Архив внешней политики Российской империи. Ф. 140. О.477. Д. 812. Л. 65-66
5. Запрос партии социал-демократов в Рейхстаг.// Архив внешней политики Российской империи. Ф. 140. О. 477. Д. 812. Л.26
6. Левкина Л.И. Право на информацию в Европе. Журнал «Коммуникология», год 2015. Т. 3., № 5. стр. 128-136. ISSN: 2311-3065.URL: https://www.elibrary.ru/tseqzh. (Дата обращения: 30.06.2025 г.)
7. Письмо № 17960 Нератову А.А. из Берна 14\27 ноября 1915 года. \\ Архив внешней политики Российской империи. Ф. 134 О. 473, Д. 102, Л. 18
8. Письмо № 4237 от 23 декабря 1915 г. В.Е. Скалову от главного редактора газеты «Русский инвалид»//Российский государственный военно-исторический архив Ф.2003 О. 1, Д.1484, Л. 58
9. Письмо № 512 от 4\17 июня 1916 года//Архив внешней политики Российской империи. Ф. 140 О. 477. Д. 812. л. 6-7
10. Политическая цензура в Германии. Вырезка из газеты «Новая жизнь» от 12.09.1917 г.//Архив внешней политики Российской империи. Ф. 140 О. 477. Д. 912. Л. 67
11. Секретная телеграмма посланника в Ниццу № 810 от 27 августа/9 сентября 1915 г.// Архив внешней политики Российской империи. Ф. 134, О. 473. Д. 108. Л. 3
12. Телеграмма С.Д. Сазонову от 04/17 августа 1915 г. № 500// Архив внешней политики Российской империи. Ф. 134 О. 473. Д. 52. Л. 60-63
13. Страйк Т. «Die Politischen Spiele: Die Sportkultur und Sportereignisse als Propagandainstrument in Deutshland». (Политические игры: спортивная культура и спортивное общество как инструмент пропаганды в Германии.) [Электронный ресурс]. URL: https://www.jstor.org/stable/community.17197726.(Дата обращения: 02.02.2025 г.)
